Автор: dakfinv
Beta: ColdBlaze
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: сквернословие
Пейринг: подразумевается Sam/Gene, Gene/Cecil
Краткое содержание: даже мальчикам-проституткам нужно иногда отдыхать.
читать дальше
Однажды так уже было.
Чем ближе поезд, тем сильнее Сесилу становилось не по себе. Он твердил себе, как тупо то, что он делает, кому нужен сбежавший из дома неудачник. Кому нужно такое ничтожество, как он? Ни мозгов, ни знаний. Не надо ему на этот поезд. Но поезд подъехал, и Сесил занял свое место, а когда приехал в Лондон – поклялся, что никогда не вернется назад.
И вот он снова садится на поезд. И чувства, которые он испытывал, когда сбегал из дома два года назад, снова мучили Сесила.
Ему повезло – в поезде оказалось достаточно места, чтобы он мог вытянуть поврежденную ногу, а неприятный запах – не беспокоил пассажиров.
Сесил прислонился затылком к холодном стеклу, надвинул шапку на лоб и закрыл глаза. Он всю жизнь был ужасной засоней. Если уж заспал, то пушкой было не разбудить. Тревоги, голод, боль или злость – все исчезало, когда он закрывал глаза и вырубался. А засыпал Сес с завидной легкостью. Очень нужный навык, который как назло не срабатывал с поездами.
А уж если кашляешь каждые пять минут, то заснуть по-любому не получится. Ну а если заснуть не выходит, то и мозги продолжают работать. А если мозги работают, то они начинают думать. А если они думают, то и тревога, голод, боль и злость – все снова тут как тут.
Вот поэтому Сесил и ненавидел поезда.
Пару раз у него все-таки получилось задремать, но на нормальный отдых это не тянуло, а приходившие во сне приятные и заманчивые видения, превращались в пустую бессмыслицу стоило только открыть глаза.
Вдобавок в желудке урчало, а спустя какое-то время стало совсем уж невмоготу от голода. Прошло всего несколько часов, а Сесилу уже казалось, что еда и странный полицейский были давным-давно. Кажется, его организму не нравилась диета, по которой еда перепадала от силы пару раз в неделю.
Сесил примерился к тележке с фастфудом. Оттуда можно было что-нибудь умыкнуть, но Сес сдержался. Ему совсем не улыбалось если его ссадят с поезда и оказаться в какого-нибудь Бартон-на-Тренте или другой глухомани. Тратить последние деньги тоже не хотелось – еда в поездах всегда стоила запредельно.
Незаметно для себя Сесил снова заснул, да так крепко, что кондуктору пришлось будить его, когда поезд прибыл в Манчестер.
Опираясь на костыли, Сес проковылял между рядами, вылез в тамбур и, наконец, выбрался на платформу. Руки после сна почти не слушались, и он едва удерживал сломанную ногу над землей пока пробирался по многолюдному вокзалу.
После нескольких неудачных попыток поговорить со служащими вокзала, какой-то парень с заметным северным акцентом подсказал, где находится полицейский участок. Сесил поблагодарил и поковылял в указанном направлении, изо всех сил пытаясь удержать инструкции в голове. Последний раз он был в Манчестере в глубоком детстве, когда мать взяла его в гости к друзьям.
С каждым шагом бродить по лабиринту улиц становилось все труднее. И несмотря на манкунианский холод пот градом катился по лицу Сесила. Пару раз ему даже пришлось сделать передышку и прислониться к кирпичным стенам домов, чтобы восстановить дыхание или прокашляться. Наконец, испытывав нуместное для хастлера и попрошайки облегчение, он добрался до большого здания полицейского участка.
Очень медленно, шаг за шагом Сес протащил свое тело по высоким неудобным ступенькам. К тому моменту, когда он взобрался наверх, его бил озноб, перед глазами стояла пелена, а мысли путались от напряжения. Сесил чудом добрался от двери до стола в приемной.
- По какому вы вопросу? – спросил коп за стойкой, не глядя на Сесила.
Сес давил кашель, но никак не мог перевести дыхание.
- Я… я ищу …. Ищу Джина… Джина Ханта, – выдавил он, наконец, и рухнул без сознания.
*
Мама постоянно его изводила. Просто постоянно. «Сесил, пора идти в школу», «Сесил держись подальше от неприятностей», «Сесил, это ты вытащил у меня деньги?». И так без конца. Бубнеж, бубнеж, бубнеж. Почему она не могла просто оставить его в покое? Признать, что он никогда не будет доктором, юристом или, там, брокером? Смогла же она принять, что отец трахал свою секретаршу, развестись с ним и успокоиться на этом? «Чертова сука»
Она схватила его за руку, и Сес зашипел:
– Отцепись…
А потом начался кашель. Он кашлял и кашлял, а она говорила ему успокоиться. А как он мог успокоиться, если тонул? Вода заполняла легкие, а тело бил озноб. Наверное, это бабка опять окунула его в ванную. Он должен выкашлять воду из легких.
Тогда она начал заворачивать его в плед. И стало слишком жарко. Уберите пледы. Слишком жарко. Он начал отбиваться. Пинался, бил кулаками и брыкался, делал все, что мог в тот момент. Правда, сил хватало не на многое.
- Прекрати, - прохрипел он, с трудом дыша. Мама видимо опять ударила его в живот. – Ща как дам сдачи…
- Да неужели? Чем же это? Этими щуплыми жалкими кулачками? – она обхватила его маленькое запястье двумя пальцами.
Действительно тонкое. Раньше так никогда не было. Но он все равно попытался сжать кулак. Ничего не вышло, и он выдернул руку.
- Отстань.
Но она все равно не ушла. Вместо этого она села рядом, принялась гладить, и Сес попытался отползти от ее руки. Начинается. Она всегда так себя вела, когда ей было что-то нужно. Тут же становилось очень милой. А если он не делал то, что она от него хотела, - начинала орать. Визжать, плакать, бить. Так и сейчас. В любой момент может стукнуть. Вопрос времени.
Он сжался и снова закашлялся. Она поддержала его:
- Тише. Тебе надо расслабиться.
- Не могу… я не могу, мам. Она меня утопила... бабушка утопила меня…
Почему она никогда не понимала, что он ей говорит?
- Ты не тонешь, Сесил. Ты заболел, и не выздоровеешь, если не будешь лечиться. Ты же хочет выздороветь?
- Зачем? – было так жарко. Он тонул в теплой густой жиже. Погружался в нее. – Зачем? На кой черт мне такая жизнь?
Вода стала ледяной и склизкой как ил.
- Вот поправишься, и я тебе скажу.
Мама никогда не выполняла своих обещаний. Отец тоже. Сес держался от обещаний подальше.
- Так тяжело… я не могу, не могу больше, - слезы потекли по лицу, смешиваясь с потом.
- Держись, сынок. Я знаю, это непросто, но ты справишься. Ты жив пока борешься, – Она продолжала гладить его по волосам, и Сесил поднял голову, чтобы посмотреть в глаза матери. Он всегда мог сказать врет она или нет по ее глазам. Но… у его матери не зеленые глаза…
- Эй! Когда вы дадите ему лекарство, сволочи? Парень тут скоро околеет!
*
Сесил проснулся весь в пене, и это было лучшее пробуждение в его жизни. Медсестра медленно поводила мочалкой по его рукам и груди, потом перевернула его, и Сес кожей почувствовал свежие простыни. Так хорошо. Почти идеально. Почти. Прохладный воздух, циркулировавший в его легких, был прекрасен, но вот кислородная маска на лице давила на кровоточащие губы и нарушала гармонию.
Медсестра молча улыбнулась, поправила на нем сорочку и проверила капельницу. Сес был измотан, но чувствовал себя удобно как никогда.
- Смотрю, ты проснулся.
Внимание Сесила тут же переключилось с сестры на появившегося в дверях Джина Ханта.
- Не ожидал увидеть тебя в городе, - держа в руке стаканчик с кофе Джин сел на стул.
- Сюрприз, - пробурчал Сесил из-под маски.
- Сушняк? – Джин вытянул вперед длинные ноги и устроился на стуле поудобней.
Сесил секунду помечтал, как было бы неплохо сейчас почувствовать на языке вкус горького кофе, но, скорее всего, довольствоваться ему придется обычной водой. Он кивнул, и Джин, отставив кофе в сторону, взял со столика пластиковый стаканчик. Он снял с лица Сесила маску и, аккуратно придерживая, поднес к губам Сеса воду.
- Тише, не захлебнись, – Джин позволил ему сделать несколько глотков и вернул маску на место. – Ну как? Полегче?
Сесил кивнул.
- Хорошо. У тебя истощение, поэтому спи.
Сесил терпеть не мог, когда им командовали, но сейчас решил не спорить и моментально вырубился.
*
- Ты здесь. Все еще? – зевнул Сесил, когда, открыв глаза, попрежнему обнаружил в палате Джина.
Тот не оторвался от газеты:
- Точно.
- Не скучно?
- Я привык к больницам. И раз уж ты спросил, то у тебя пневмония. Был без сознания неделю, вчера первый раз пришел в себя.
- Прямо как в кино.
- Не хочешь рассказать, что случилось?
Сесил не ответил.
- А как ты попал в Манчестер?
- На поезде, - Сес хотел пожать плечами, но сил не было.
- А как сломал ногу?
Сесил не ответил.
- Видимо, перетрудился.
- Отцепись, - буркнул Сесил, отводя взгляд.
- Значит так, да? Я-то отцеплюсь. С радостью. Это не я звал тебя, падая в обмороки. Но я лучше подожду здесь, пока ты соизволишь рассказать, чего ты хочешь, – на это Сесилу возразить было нечего, и Джин снова сосредоточился на газете. – Так что ты делаешь в Манчестере?
- Не знаю.
- Гм, а как ты заболел?
- Жил на улице.
Это же было очевидно, чего спрашивать?
Джин перевернул страницу.
- Гм. И что же ты делал на улице?
- Твою квартиру сдали, и я не мог… ну, не мог туда пойти больше. Замки сменили.
- Гм. А на аренду заработать не получилось?
- Я не мог работать, - Сесил закашлялся.
Вопросы становились все неприятнее. Черт бы побрал этих копов.
- Из-за ноги.
- Да.
- И как ты ее сломал?
Сесил попробовал снова не отвечать, и между ними повисла тишина, а Сес был слишком измучен, чтобы сопротивляться.
- Клиент, – это все была фигня. Правда фигня.
Но Джин ничего не сказал, и Сесилу пришлось продолжить:
- Я дал ему. Ну, чего он хотел. А потом он сказал, что я наглею с ценой, - Сес откашлялся. – Ну, и он ударил меня. Все дерьмо из меня выбил.
Джин сидел очень тихо. Даже перестал шелестеть газетой, и тишина стала очень дискомфортной.
- Да ерунда это, - заверил его Сесил. – Я сам виноват. Думал, что смогу работать сам. А надо было найти защиту.
Он завозился на постели, борясь с желанием закрыть глаза и заснуть. Болеть было ужасно, особенно на голодный желудок.
Газета снова зашелестела.
- Так зачем ты приехал в Манчестер?
- Видимо, потому что мне нужна защита.
- Видимо, я тут застрял, - тихо вздохнул Джин, когда Сесил снова уплыл в сновидения.