ломик

[2006-1973]

Жанр: general
Дисклеймер: не мое, денег не получаю.
Время действия: пост-канон
что если...

Он иногда думал, что было бы дальше, если б его не сбила машина, и не было всего этого зазеркалья семидесятых: Фантазировал о том , как нашел Майю, дослужился до суперинтенданта , переехал в более просторную квартиру с детьми, и может быть с лабрадором..
Он больше не видел светловолосую девчушку, но иногда ему казалось, что он ее слышит.
- Ты уверен в этом?- спросил ее голос однажды ночью.
И она показала ему.

Он в отчаянии ударил по крыше машины кулаком, яростно хлопнул дверцей, еще раз, и еще, потом зло вытер пальцами слезы безнадежности и сел обратно за водительское сиденье.
Когда его вызвали по рации, он почти спокойно ответил.
Они нашли ее.
На вскрытии, не смотря на все уговоры, он присутствовал лично, и смотрел, как на холодном столе потрошили его любимую женщину.
Сердце и легкие в граммах…
- Следов сексуального насилия нет… вот только ..вы занимались с ней сексом в день исчезновения, старший инспектор?
-Нет,- ровным голосом ответил он, не отрывая остекленевшего взгляда от металлической емкости с внутренностями.
Его рука самыми кончиками пальцев гладила ее ладонь, то место, куда он в недавнем прошлом собирался надеть обручальное кольцо.
Убийцу не нашли. Этого сукиного сына так и не поймали, а его отстранили от работы по данному делу. Он зверем метался по кабинету, тратил почти все свое время на работу, а оставшееся - на самостоятельное расследование. Но тщетно.
А потом умерла его мама.
Ее убили. Он напролом, не отступаясь, шел до конца в очередном деле, и забыл об осторожности, о собственной уязвимости. А эти ублюдки не забыли. Видимо, они хотели поговорить с ней, запугать его через нее, но не учли ее пожилой возраст и больное сердце.
Их он убил первыми. Ночью, на заброшенной фабрике, тремя аккуратными выстрелами в голову.
Остальных стал выбирать из неосужденных, но заведомо виновных убийц.
Он пропустил этот момент, когда «Безымянный мститель» сменился «Кровавым мясником». Так его называли в газетах. «Кровавый»- это из-за биты. Все чаще ему хотелось выместить злость кулакам, а не пистолетом с глушителем. Вот только нельзя было из-за возможных следов на руках.
Он не оставлял следов. У него всегда были алиби. Он все знал о полицейской работе. На него просто не могли подумать.
Фасад того Сэма Тайлера, которого все знали и уважали за честность и законопослушание, остался на месте, только вот внутри все безвозвратно изменилось.
Наверное, по-настоящему сходишь с ума в тот момент, когда перестаешь задавать себе этот вопрос «а не псих ли я ?», делая вещи, которые не совершил бы никогда раньше… в здравом уме.
Он встретил своего отца однажды. Это было в то переходное мгновение между мстителем и мясником.
Злая ирония: человек на которого он хотел походить, которого заочно боготворил, из-за которого стал полицейским, был преступником.
Ему достался один удар по голове. Уже не пистолет, еще не бита. И всего один удар, расколовший затылочную часть головы в пыль.
Быть убийцей, убивающих других убийц- было даже почетно, совести было за что уцепиться, но потом…
Может это началось, когда настоящие преступники , боящиеся кровавого правосудия, стали выбирать тюрьму свободе и ему вдруг катастрофически стало некому мстить?
Тогда в счет пошли другие преступления, не только убийства. Торговля наркотиками, сутенерство, коррупция... Вначале в крупных масштабах, затем не разбираясь. Потом появился первый свидетель, от которого пришлось избавиться.
И было уже не остановиться.
Что ему не понравилось в том парне? Взгляд с вызовом? Желание подраться?
А тот мужчина? Нагрубил ему на парковке?
А у той девчонки была слишком короткая юбка… На вид всего пятнадцать, а так торопилась в проститутки .Сама виновата…


Он проснулся с застывшим криком в горле, резким выныриванием из сна. Сердце бесилось в груди, а капли пота по всему телу промочили одеяло.
Сэм пошарил рукой около себя, нащупал тепло спящего тела рядом и судорожно вздохнул, постепенно успокаиваясь.
В ванной он ополоснул лицо, на кухне поставил вариться кофе. Было еще слишком рано, рассвет только-только наклевывался за окном.
Начинался новый день 1974 года.
И Сэму очень хотелось сказать кому-нибудь спасибо за это.