Типа, фанфик.

07.07.2009 в 00:01

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

***
Серое, дождливое утро хмуро и брезгливо проглядывает сквозь запотевшие, покрытые грязными разводами стекла окон, по телевизору передают погоду и новости, и никаких известий из две тысячи шестого. Сэм сосредоточенно рассматривает свою вымазанную кремом для бритья физиономию в треснувшем зеркале, раздумывая над тем, что, может быть, Сэм Уильямс это его двойник из семьдесят третьего, и что они оба попали в аварию, и его двойник погиб, а он каким-то образом занял его место в его теле. Идея выглядит как сюжет из третьесортного фантастического сериала, и, фыркнув, Сэм споласкивает бритвенный станок под краном, плещет в лицо прохладной водой, склонившись над раковиной,
Мир снаружи бесцветный, промозглый и какой-то словно бы помятый. Бывают такие вот дни, от которых не приходится ожидать ничего хорошего. Едва заметно накрапывающий дождь усиливается; Сэм накрывает голову курткой и ускоряет шаг, уже в который раз, думая о том, что надо, наконец, купить зонт, ведь лето подошло к концу.
Поднимаясь по лестнице ко входу в здание полицейского управления, он видит целеустремленно шагающего ему навстречу Криса. Парень движется на приличной скорости, и вид у него такой, словно он Супермен и несется спасать мир. Сэм перехватывает его за локоть и разворачивает к себе лицом.
- О, привет, босс! – жизнерадостность улыбки констебля Скелтона, кажется, способна разогнать тучи, - Извините, я вас не заметил!
- Куда ты так летишь, что-то случилось?
- Случилось. У шефа закончились сигареты, он поручил мне купить пару блоков.
Усмехнувшись, Сэм качает головой и отпускает парня.
- Ну-ну.
Он уже давно привык к феодальным замашкам Джина Ханта – Энни регулярно приносит ему в кабинет кофе и булочки, Крис покупает сигареты и крем для обуви, и весь отдел по очереди поит его виски. Старший инспектор, определенно, неплохо устроился. Сэм ставит ногу на следующую ступеньку, но теперь уже Крис его останавливает.
- Да, босс…, - Сэм оборачивается и видит, что Крис мнется, как всегда бывает, когда ему приходится озвучивать нечто щекотливое.
- Чего? Говори уже, не тяни.
Парень смущенно зыркает на него из-под отросшей челки, потом отводит взгляд.
- Там к шефу пришел этот… старший инспектор Фрэнк Морган.
У Сэма по позвоночнику ползет неприятный холодок, и множество мыслей хаотично мельтешат в голове, будто рой жужжащих насекомых.
- Спасибо, что предупредил, - произносит он внезапно севшим голосом.
- Не за что, босс.
Ощущая спиной сочувственный взгляд Криса, Сэм думает о том, что, похоже, для него наступает момент истины.
На столе в кабинете Ханта несколько стопок с картонными папками, валяющиеся в беспорядке бумаги, серебряная пепельница, полная окурков, настольная лампа, карандашные огрызки и все это громоздится беспорядочной грудой, закрывая поверхность стола, лишь левый угол торчит, ничем не прикрытый, и вот в этот угол с кривой поперечной зазубриной и рассыпанными крошками табака Сэм упирается взглядом, потому что ему сложно смотреть в глаза Ханту с того момента, как Фрэнк Морган покинул этот кабинет.
- И что это, черт тебя дери, было, может, объяснишь, а?
Сделав над собой усилие, Сэм поднимает глаза. Вид шефа не предвещает ничего хорошего, хотя внешне он спокоен и холоден как айсберг. Именно спокойствие Ханта заставляет Сэма ощутить противный холодок под сердцем, ибо, как показал опыт, нет ничего опаснее спокойного Джина Ханта, и лучше бы он орал на него и бил по почкам.
- Все, что он сказал, правда, Джин, ты ведь знал об этом, не так ли?
- Я знал, что тебя направили к нам из твоего растреклятого Гайда, чтобы уничтожить меня, всех нас, - Хант яростно давит в пепельнице очередной окурок и тянется за новой сигаретой, - Но ты вытащил меня, когда меня обвинили в убийстве. Ты спас наши задницы во время ограбления поезда, и поэтому я продолжал тебе доверять. Но теперь… То, что он сказал про тебя, что ты считаешь себя парнем из будущего, который лежит в коме и бла-бла-бла. Что-то такое я уже слышал. Именно за это мы отправили в психушку Тони Крейна, припоминаешь? И я начинаю подозревать, что мы заперли в дурдоме не того парня.
Сэм нервно сглатывает. Между старшим инспектором Джином Хантом и дипломированным психологом Энни Картрайт, которой можно было рассказать что угодно и расчитывать на понимание и принятие, несомненно, большая разница. Поэтому сейчас ему придется очень тщательно подбирать слова, если он хочет сохранить доверие людей, которые ему не безразличны.
- Помнишь…. ту аварию, в день моего появления здесь?
- Ну, - Джин щурится, окутываясь дымом, - ты был не в себе, впрочем, ты всегда немного не в себе, - добавляет он, хмыкнув.
- В тот день я ударился головой и потерял память, - Сэм говорит, и слова льются как будто сами собой, и он смотрит Ханту прямо в глаза, в черноту слегка расширенных зрачков, неотрывно, не мигая, - и та легенда, которую мы с Морганом придумали перед тем, как отправить меня сюда под прикрытием, каким-то образом вытеснила реальные воспоминания. И я все это время был в полной уверенности, что меня зовут Сэм Тайлер, моего отца зовут Виктор, а мою мать Рут, и что отец ушел из дома, когда мне было четыре, и больше я его не видел. Клянусь, все это время я не знал, что предаю тебя, шеф. Я не понимал зачем я здесь до того момента, как тебя обвинили в убийстве, а Морган появился в отделе и все мне рассказал.
Он замолкает, ощущая, как колотится в груди сердце, будто после интенсивной пробежки, а намокшая от пота майка противно липнет к телу. Пару секунд Джин молча курит, разглядывая его будто некую диковинку. Потом наставляет на него указательный палец, будто оружие и произносит – медленно и веско:
- Вот что я скажу тебе, Тайлер, или как тебя там. Все это дерьмо меня совершенно не интересует. Меня не интересует, откуда ты пришел, и чем ты занимался раньше. Своих людей я оцениваю и отбираю сам, и не нуждаюсь ни в чьих подсказках. Вот это, - подняв со стола бумагу, он демонстрирует ее Сэму, - запрос о твоем переводе. Обратно в Гайд. Поскольку ты работал здесь под прикрытием и под чужим именем, тебя, в нашем отделе, вроде как и не было, так что твое согласие на перевод в данном случае не требуется.
Сэм облизывает внезапно пересохшие губы.
- Я не хочу уходить, шеф, - произносит он сипло, - я не хочу возвращаться в Гайд.
- Повтори громче, не слышу! – Хант поворачивает голову и демонстративно прикладывает ребро ладони к правому уху.
- Я не хочу уходить! – Сэм почти кричит, сам того не замечая, - Сделай так, чтобы меня оставили в отделе! Пожалуйста, - добавляет он чуть тише.
- То-то же, - смяв бумагу в кулаке, Джин небрежным жестом отправляет ее в мусорную корзину, а Сэм глядит на него широко распахнутыми глазами, не в силах поверить в увиденное.
- Чего ты так таращишься на меня, Глэдис, свидания у нас сегодня не будет! - Хант встает и протягивает руку за своим пальто, - Иди, работай, нужно допросить того парня с дробовиком, а я поехал к суперинтенданту. К тому времени как я вернусь, вы должны выбить из него имя того, кто продал ему оружие.
У каждого человека бывают минуты полного и абсолютного счастья. Сейчас Сэм переживал один из таких моментов – словно тяжкий груз, исподволь и незаметно пригибавший его к земле в последние недели, исчез, уступив место невероятной легкости и свободе. В эту минуту он любил Джина Ханта больше всех на свете – его косматую светлую шевелюру, упрямо выпяченную нижнюю губу, массивную фигуру, все его вредные привычки и хамские манеры. И если бы ему некоторое время назад кто-нибудь сказал бы, что он способен на такие чувства к своему шефу, то он счел бы этого человека безумцем.

URL

07.07.2009 в 00:01

Schnizel

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

***
- … а теперь этот ублюдок объявился в моем городе! – закончив фразу, Джин Хант обводит взглядом аудиторию, выпятив подбородок, и выражение его физиономии не вызывает сомнений в том, что злить ее обладателя очень и очень опасно для здоровья. Пять пар глаз уставились на шефа с выражением максимального внимания и почтения, а взгляд Сэма, помимо его воли, все время ускользает в сторону, то наблюдая за бьющейся о стекло полудохлой мухой, то за струйкой дыма, что поднимается над переполненной окурками пепельницей на столе Рэя, то на самого Рэя. Тот монотонно двигает челюстями, пережевывая свою неизменную жвачку, глядит на Ханта, не мигая, оловянным взглядом, которому позавидовал бы даже зомби, и Сэму кажется, что сержант Карлинг очень похож на пасущуюся на лугу корову. Это сравнение заставляет его невольно улыбнуться уголком рта, и эта улыбка не остается незамеченной.
- Тайлер, тебе скучно, как я погляжу? – Хант сверлит его взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
Все оборачиваются и глядят на Сэма, а он неожиданно ощущает себя воришкой, пойманным с поличным.
- Э-э-э…. прости, шеф, я отвлекся.
Иногда полное и абсолютное раскаяние способно смягчить даже Джина Ханта, но только иногда. К счастью, сегодня именно тот случай, иначе Сэму было бы не избежать публичной выволочки.
- Собственно, - продолжает Сэм, - я понятия не имею, о ком идет речь.
- Шутишь?! Неужели у вас в Гайде не слышали об ограблении на оружейной фабрике в Энфилде пол года назад? Кто у вас там работает, скажи на милость? Зеленые человечки с Юпитера?
Сэм морщит лоб, не обращая внимания на негромкий хохоток Рэя и ухмылки остальных.
- Погоди-ка…. Я ведь читал об этом деле в архивных записях, еще во время учебы! Помню, там было…, - осекшись, Сэм косится на Джина. Обычно во время его выступлений, подобных нынешнему, на него глядели со снисходительным пренебрежением и украдкой крутили у виска, но теперь взгляд Джина скорее настороженный, и это означает, что пора начинать следить за своим языком, ибо этот мир реален, а в реальном мире нельзя болтать все, что вздумается. Особенно, в свете недавнего визита Фрэнка Моргана.
- … Словом, - произносит он после заминки, - я слыхал об этом деле. Но ведь грабителей нашли и арестовали, разве нет?
- Не совсем, - Джин вынимает из кармана сигаретную пачку, сминает и ловко зашвыривает в мусорную корзину, предварительно извлекши оттуда жестом фокусника последнюю сигарету, - Одному удалось скрыться. Лайам Бренниган работал на заводе в службе охраны, а у его брата Тони были долговременные и теплые связи с ИРА. Ограбление удалось провернуть благодаря Лайаму, он же был инициатором и руководителем всей этой операции. Тони с подельниками поймали довольно быстро, благодаря расторопности полиции Дублина, а вот Лайам скрылся. Не нашли также около сотни дробовиков из тех, что были похищены, и килограмм десять промышленной взрывчатки. По-видимому, он на время залег на дно, а теперь объявился в Манчестере, и один Дьявол знает, что ему тут понадобилось. В припадке раздражения Джин сминает недокуренную сигарету и отправляет ее вслед за пачкой.
- Значит, тот парень, которого мы арестовали, - медленно произносит Сэм, - который застрелил собутыльника из дробовика, может ли быть…? – он вопросительно смотрит на Джина, и тот кивает.
- Его дробовик был из той партии, я узнал клеймо.
- И ты молчал все это время?!
- Не пытайся критиковать мои действия, Тайлер! – тут же взвивается на дыбы Хант, - здесь не ты старший инспектор! Живо поднимай свою задницу и тащи ее на Стэнли-роад, нужно допросить всех жителей дома, где Бренниган снимал квартиру! Бери с собой Картрайт, пусть она станцует стриптиз, если это поможет выжать из этих баранов максимум информации!
- Обычно ты сам всегда предпочитал опрашивать свидетелей, - Сэм не может удержаться от замечания, и тут же зарабатывает от шефа взгляд разъяренного носорога, вызывающий жгучее желание немедленно убраться с глаз долой, чтобы тебя не растоптали.
- Мы все сделаем, шеф, - поднявшись с места, Энни тянется за своей сумочкой.
- Все остальные уже получили задания, а ну, живо за работу! – несколько хлопков в ладоши, Хант обводит недобрым глазом всех присутствующих, и в отделе во мгновение ока воцаряется суета, долженствующая означать повышенную деловую активность.
По пути на Стэнли-роад Сэм ведет машину, украдкой поглядывая на Энни; они мило беседуют о погоде, работе и растущих ценах на бензин, и между ними по-прежнему стенка – невидимая, неосязаемая, но прочная, и Сэму она здорово мешает. Он остро скучает по их с Энни доверительным разговорам, по теплу ее маленьких, но крепких ладоней, по ее, той самой, особенной улыбке, которая была предназначена только ему, потому что она никому так больше не улыбалась, даже Кайлу. Поймав себя на подобных мыслях, он вновь дает себе слово, что выбросит все это из головы, смирится и примет сложившуюся ситуацию как данность, ибо это был его выбор, не Энни, и ему не в чем ее упрекнуть.

- …миссис Хаскинс, а вы не замечали, что за люди к нему приходили?
Сэм доверительно наклоняется поближе к собеседнице, глядя прямо в ее поросячьи глазки, кажущиеся еще меньше за толстыми стеклами очков; Энни пристроилась рядышком с блокнотом и ручкой наизготовку.
- Как же, как же, замечала, - та неторопливо, смакуя, прихлебывает из большой розовой кружки чай с молоком. Дебора Хаскинс, шестидесяти четырех лет от роду, явно всегда страдала от недостатка мужского внимания, посему она всячески пытается продлить беседу с молодым, обходительным детективом, а тот, помимо воли, думает, что если бы вместо Энни с ним был Джин Хант, то допрос проходил бы с куда менее значительными временными затратами, - Ходила тут к нему одна, - миссис Хаскинс брюзгливо поджимает губы, - шалава рыжая! Я этих ирландцев за версту чую – крикливые, неопрятные дикари…! - старуха еще некоторое время распинается, осыпая ирландцев разного рода любезностями, пока Сэм не прерывает этот поток красноречия.
- А вы не помните, как ее звали? Он как-то называл ее при вас?
- Вот еще! Стану я запоминать имена каких-то шлюх….!
После получаса выуживания у старухи имени подружки Бреннигана, Сэм чувствует себя выжатым, словно лимон, однако результатом он доволен. Когда они с Энни заканчивают опрашивать жильцов дома номер двенадцать, что на Стэнли-роад, за окнами уже темнеет, а в воздухе вновь висит противная дождевая морось. По пути назад Энни просит высадить ее у кафетерия; отъехав, Сэм оглядывается назад, видит, как вышедший ей навстречу Кайл целует ее в щеку и ловит себя на том, что уже не ощущает досады по этому поводу.
Поставив машину на служебную стоянку, он поднимает воротник куртки, и в очередной раз уныло думает, что нужно купить зонт. Дождь то усиливается, то затихает; в туманном маслянистом свете фонарей человеческая фигура, что маячит у лестницы, кажется размытым контурным рисунком. Сэм хочет пройти мимо, но человек неожиданно загораживает ему дорогу.
- Сэм, погоди!
Тот напряженно вглядывается в совершенно незнакомое ему лицо молодого мужчины – темные, волнистые волосы, модные бачки, высокий лоб, упрямый подбородок, а глаза тонут в глазницах, в полумраке не разглядеть. На незнакомце такая же, как у Сэма, черная кожанка, серый свитер и вельветовые брюки.
- Простите, я вас знаю? – а по спине холодок, и замирание внутри, будто перед прыжком с высоты.
По лицу незнакомца едва заметной рябью скользит какая-то странная, болезненная гримаса.
- Значит, Морган не врал, когда говорил, что ты потерял память.
- Морган? Причем тут…, - осекшись, Сэм некоторое время глядит на незнакомца, начиная кое-что понимать, - Выходит, вы… выходит, мы … знакомы?
- Меня зовут Питер. Питер Холидей. Мы работали вместе. В Гайде. И… мы дружили. Последние года четыре.

URL

07.07.2009 в 00:02

Schnizel

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

***
-… это мы на пикнике, с нами Лэнни и его жена Ребекка, - поймав отстраненно – недоумевающий взгляд Сэма, устремленный на рассыпанный по столу ворох фотографий, Питер тут же поясняет, - Лэнни это сержант Бронкс, - но Сэму ни о чем не говорят ни имя, ни фамилия широкоплечего курчавого парня на снимке. Он видит себя рядом с совершенно незнакомыми людьми, вернее, он видит Сэма Уильямса, но сейчас он и есть Сэм Уильямс, и это довольно сложно осознать и переварить.
Он сидит за столиком в полупустом кафе на Браун-стрит, а напротив расположился незнакомый парень, вернее, уже вроде как знакомый, он ведь назвал Сэму свое имя - Питер Холидей. Этот самый Питер Холидей глядит сейчас на Сэма с напряженным и каким-то страдальческим ожиданием, а глаза у него темно-карие, бархатистые от тени длинных ресниц, взгляд ясный, открытый, взгляд человека доброго и честного. И Сэму не по себе от этого взгляда, ему не хочется делать больно хорошему парню, который явно очень сильно переживает и очень надеется, что его друг о нем вспомнит. Он рассеянно ворошит снимки, в пол-уха слушает рассказы Питера о людях, которые на них изображены. Слегка вздрагивает, увидев на одной из фотографий Фрэнка Моргана. Ну да, Гайд… Тот самый мифический Гайд, о котором все говорят, но почти никто не знает о нем ничего конкретного. Вот он, как на ладони. С виду обычные полицейские, такие же, как те, которые работают в убойном отделе. И одна фотография удивительно похожа на тот снимок, что стоит на столе у Ханта – групповой портрет всего отдела, а в центре, конечно же, сам шеф. И Фрэнк Морган на ней даже стоит в точности как Джин Хант – скрестив руки на груди и слегка выпятив подбородок. Поза начальника, лидера, вожака стаи. Сделав над собой усилие, Сэм поднимает глаза от снимков, ловит выжидающий взгляд Питера. Ему сложно говорить, поэтому он просто едва заметно качает головой. Тот морщится, будто от зубной боли, нервным движением сует руку во внутренний карман пиджака, и отдергивает ее, словно обжегшись.
- Ч-черт! Все время лезу за сигаретами, забываю, что уже неделю как бросил, - смущенно глянув на Сэма, Питер вдруг улыбается, и Сэм неожиданно и очень ясно понимает, почему он дружил с этим парнем, вернее, почему Сэм Уильямс дружил с ним. Его, всегда немного замкнутого и склонного к постоянному анализу себя самого и окружающих, с детства тянуло к людям открытым, простым и ясным.
- Я хотел спросить..., - помявшись и допив остывший кофе из чашки, Сэм вновь заставляет себя посмотреть в глаза Питеру, - Здесь на фото только друзья и коллеги. А… у меня была девушка? Невеста, или просто подружка? Ты… наверняка должен об этом знать.- Он замолкает и ждет ответа как приговора суда – с потными ладонями и нервно колотящимся сердцем.
Питер неожиданно отводит глаза, вновь тянется к внутреннему карману куртки, достает сигаретную пачку с одной-единственной сигаретой; его пальцы слегка дрожат, когда он закуривает.
- Вот ведь, - он хмыкает невесело, - хранил для подобного случая. Я скажу тебе кое-что. Не знаю, как ты к этому отнесешься, но я должен тебе это сказать, потому что сейчас необходимо сделать все, чтобы вернуть тебе память, остальное не имеет значения.
После такого вступления вихри мыслей и предположений проносятся в голове у Сэма, и волнение нарастает снежным комом, рождая внутри обморочную пустоту, будто перед прыжком в пропасть. Питер мнется некоторое время, не зная как начать, потом, наконец, произносит, кашлянув.
- Три года назад была вечеринка. У Лэнни родился сын, первенец, весь отдел гулял по этому поводу. Я сильно перебрал тогда, и ты повез меня домой. Мы приехали ко мне, упали на диван, ты ведь тоже не особенно твердо держался на ногах…, - Питер жадно затягивается, стряхивает пепел с сигареты, и Сэму кажется, что все эти манипуляции нужны ему лишь для того, чтобы периодически отводить глаза, потому что смотреть на собеседника ему в данный момент мучительно, - … В ту ночь мы с тобой… впервые были близки. Ну, ты понимаешь. По пьяному делу чего только не бывает, – Сэм замирает, невидяще глядя на Питера. Кровь тяжко пульсирует в висках, голова становится пустой и гулкой, лишь какие-то неясные мысли расползаются рваными клочьями по обочине сознания, - До этого я с некоторых пор смотрел на тебя не совсем как на друга, да и ты тоже, как мне казалось, - Питер начинает говорить быстрее, слегка заикаясь, как будто ему не терпится поскорее закончить свой рассказ, - Ну, мы оба этого хотели, понимаешь? Потом это случалось еще… несколько раз, - произносит он с некоторым усилием. Я понимаю, это необычно и шокирует, но, Сэм, - он неожиданно накрывает руку Сэма своей ладонью, - я просто хочу, чтобы ты все вспомнил! Напрягись, малыш!
Сэм переводит взгляд от лица Питера к его руке, лежащей поверх его собственной. Прислушивается к себе, пытаясь отыскать внутри себя какие-нибудь неведомые ранее ощущения, но не находит ничего. Ни отвращения к себе, или Питеру, ни чего-либо, что хотя бы отдаленно напоминало сексуальное влечение. Ничего. Абсолютно ничего. Лишь какой-то холодный, отстраненный интерес к такому вот повороту событий. Он произносит совершенно ровным, ничего не выражающим тоном нечто явно неожиданное для Питера.
- У нас с тобой ведь был не просто дружеский перепих, верно? Что-то большее. Но все уже закончилось к тому моменту, как меня отправили на задание. Я прав?
Вздрогнув, тот отдергивает руку, гладит на Сэма с некоторым смятением.
- Откуда ты…, - а потом с радостной надеждой и болезненной дрожью в голосе, - Ты вспомнил? Сэмми, ты вспомнил?
- Нет.
От холодного «нет» глаза Питера гаснут, и он, словно бы, съеживается.
- Я догадался. Ты пришел ко мне не потому, что любишь меня, и даже не потому, что испытываешь ко мне дружеские чувства, Пит, - Сэм говорит все таким же лишенным эмоций тоном, слова рождаются словно бы сами по себе, без участия его воли и разума, - Ты пришел ко мне сегодня, движимый угрызениями совести. Потому что сперва мы, по твоей инициативе, стали любовниками, а потом ты испугался. Испугался, что узнают коллеги и начальство, а еще родители, соседи и кто угодно. Ты предложил мне остаться друзьями, верно? Ты сказал мне об этом в тот самый день, когда меня отправили в убойный отдел под именем Сэма Тайлера. И тогда я попал в аварию. Возможно из-за того, что ты мне тогда сказал, - Питер сидит, съежившись на стуле, будто пытаясь уменьшиться; его пальцы, что держат сигарету, обмякли, и пепел сыпется ему на рукав, но он этого не замечает. – Посмотри на меня, Питер, - тот с усилием поднимает голову, - Я ничего этого не помню. Я не помню, что именно ты сказал мне тогда. И не хочу вспоминать. И у меня нет никакого желания впредь видеться с тобой, или с кем-либо из бывших коллег. Без обид. У меня теперь другая жизнь. Я теперь другой.
Поднявшись, Сэм натягивает пиджак и идет к выходу. Слышит за спиной звук, похожий на всхлип, и видит краем глаза, как Питер Холидей прячет лицо в ладонях, опираясь локтями о край стола.

URL

07.07.2009 в 00:02

Schnizel

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

***

Утром Сэм просыпается за час до звонка будильника, просыпается сразу, мгновенно, без обычной полусонной одури. Долго лежит, задумчиво разглядывая извилистую трещину на потолке возле лампы. Голова с утра ясная и свежая, и мысли все те же, что были вчера после разговора с Питером. Кажется, то был момент истины – он получил ответы практически на все мучившие его в последнее время вопросы, и узнал нечто такое, чего он никак не мог предположить. А еще он неожиданно обнаружил в себе талант видеть насквозь вещи и людей вокруг, знать что-то, чего он знать не должен, но что, вероятно, знал его двойник, Сэм Уильямс. За последнее время с ним случилось столько всего странного и необычного, что пора бы уже привыкнуть к подобного рода вещам. Кажется, то, что он сказал вчера Питеру, прозвучало как осуждение. Но, в конце концов, парня можно понять – на дворе семидесятые, терпимость по отношению к сексуальным меньшинствам практически равна нулю, и если бы связь между ним и Сэмом Уильямсом выплыла наружу, это уничтожило бы их карьеру, исковеркало бы жизни и даже подвергло бы их серьезной опасности. Хотя, вряд ли что-то может быть хуже позора разоблачения в данной ситуации. Поймав себя на мысли, что он готов думать о чем угодно, кроме как о том факте, что у него, то бишь, у его двойника была любовная связь с мужчиной, Сэм досадливо морщится. Пора, наконец, прекращать праздновать труса и признаться самому себе, что между ним и его двойником очень много общего, и что такое могло случиться с ним самим при определенных обстоятельствах. И принять это как данность. Это чертовски сложно, и вряд ли голоса из будущего подскажут ему что-то дельное на этот счет. Да и не нужны они ему. Теперь не нужны. Он сделал свой выбор. И да, кстати - сегодня у Джина Ханта день рождения, и ребята приготовили ему сюрприз. Судя по всему, рабочий день сегодня закончится раньше обычного, и плавно перейдет в грандиозную попойку. Вот и славно. Ему не помешает выпить и расслабиться. А если честно, сегодня Сэм совсем даже не прочь напиться в хлам.

- Тайлер! – голос Ханта настигает его уже в коридоре, - Где, черт тебя дери, результаты баллистической экспертизы?!
Сэм оборачивается, встречается глазами с шефом, думая про себя, что если есть в этом мире вещи столь же неизменные, как восход солнца по утрам, то это Джин Хант.
- Крис забрал их вчера вечером.
- Крис клянется и божится, что в глаза их не видел. Найди их немедленно!
Хант проходит мимо, чувствительно задев его плечом, а Сэм, потирая ушибленный локоть, почему-то не может удержаться от улыбки, потому что теперь, когда Хант приложил столько усилий для того, чтобы оставить его в отделе, хотя легко мог от него избавится, постоянные попытки шефа его задеть, как словесно, так и физически, кажутся ему сущим ребячеством.
В отделе царит обычная утренняя суета; к запаху кофе и табака примешивается едва ощутимый аромат крысиной отравы – после того, как несколько папок с текущими документами оказались подпорченными грызунами, Филлис серьезно взялась за истребление вредителей. Крис и Рэй, основные организаторы грядущей вечеринки, периодически виснут на телефонах, пока шеф покидает отдел по разным надобностям; на их физиономиях написана вселенски глубокая озабоченность. Энни, появившаяся из кабинета Ханта с небольшой стопкой грязной посуды, кивает Сэму в знак приветствия, а на лице ее мелькает бледная тень той самой улыбки, которая раньше предназначалась только ему, и внутри у Сэма слабо трепыхается надежда на то, что когда-нибудь между ними вновь воцарится доверие и дружба. День пролетает быстро и бестолково – перебрав на своем столе все папки, Сэм так и не находит искомого документа и, отказавшись от мысли послать Криса за дубликатом, отправляется сам. Темноглазая Кити Бартон, что служит в отделе экспертизы, мило ему улыбается и охотно соглашается подготовить дубликат. Сэм просит ее поднять запись в журнале, и, увидев там фамилию Криса, который расписался за оригинал документа, чертыхается про себя и дает себе слово устроить завтра констеблю Скелтону хорошую головомойку. Сегодня не хочется портить парню предстоящий праздник.
Вечером прокуренный и заваленный бумагами офис расцветает надувными шарами и гирляндами; откупориваются многочисленные бутылки, и изрядно подобревший и размякший Джин Хант охотно чокается с коллегами и со всеми, кто заходит в отдел его поздравить. Вечеринка взрывается калейдоскопом тостов, анекдотов, громовыми раскатами хохота, а ближе к ночи нестройным хором голосов, горланящих “Can’t take my eyes off you”; Крис то пускается в пляс, то периодически выбегает проблеваться, Рэй уговаривает Энни с ним потанцевать, а Филлис, под общий хохот, подхватывает его под руку, вытаскивает на середину зала и кружит с ним в танце, кокетливо сообщая, что Рэй очень сильно напоминает ей покойного мужа. Сэму и раньше неоднократно случалось пить в этой компании, но теперь все совсем по-другому – впервые он чувствует себя здесь равным среди равных, впервые он по-настоящему расслаблен, а все его тревоги и страхи окутаны пеленой алкоголя и надежно спрятаны глубоко внутри, так, чтобы совершенно его не беспокоить. Он шутит, хохочет наравне со всеми, пьет, почти совсем себя не контролируя. Результаты сказываются довольно быстро – уже к середине вечеринки мир вокруг уплывает то в одну, то в другую сторону, у него слегка двоится в глазах, и это кажется ему чертовски забавным, как и плоские шутки Рэя, которые он в трезвом виде абсолютно не переваривает. Сэм утирает выступившие на глазах слезы смеха, от души хлопает Рэя по плечу, потом они пьют на брудершафт… Какой-то отрезок времени выпадает из памяти, а в следующий момент Крис, почти рыдая у него на плече, рассказывает ему, какой Сэм хороший человек, как многому он его научил, и как Крис ему благодарен… Снова провал в памяти, следом Сэм видит свои собственные скрюченные пальцы, судорожно впившиеся в обод унитаза. Он стоит на коленях в кабинке туалета, его выворачивает наизнанку, снова и снова, а потом, наконец, наступает облегчение. Шатаясь, он бредет к умывальнику, долго плещет в лицо холодной водой, полоскает рот, стремясь избавиться от отвратительного кислого привкуса. Утирается бумажным полотенцем и, подняв голову, видит в зеркале свою слегка опухшую физиономию, а над ней и чуть сзади маячит физиономия Джина Ханта. Вздрогнув от неожиданности, Сэм оборачивается и оказывается с Джином нос к носу. Судя по всему, тот находился рядом уже некоторое время.
- Что… что-то случилось?
Кровь Ханта это наполовину виски, так что зачастую сложно определить степень его опьянения. Сейчас его глаза с сосредоточенностью сомнамбулы фокусируются на сэмовой помятой физиономии, взгляд у него чертовски странный – он не мягкий, но не угрожающий, а словно выжидающий. Сэм уже несколько раз ловил обращенный на него похожий взгляд, но точно не смог бы сказать, что именно он означает. Вместо ответа Джин вдруг неуловимо мягким, но очень быстрым движением прижимает его к стене и, перехватив оба его запястья одной рукой, припечатывает их у Сэма над головой. Сэм еще пьян – он очистил желудок, но алкоголь, уже попавший в кровь, никуда не делся, поэтому его реакция на действия шефа не совсем адекватна – он с досадой думает, что сейчас состоится очередная короткая беседа на тему уважения к начальству и беспрекословного выполнения приказов, которая закончится парочкой тычков в чувствительные места, но сопротивляться ему почему-то не хочется. Да и смысла нет, если честно – в драке он может потягаться с Джином за счет ловкости и быстроты, но в таком положении его ловкость и быстрота бесполезны, а превосходство Джина в весе и физической силе подавляющи. Мало того – Сэм испытывает какое-то странное извращенное удовольствие от своего нынешнего беспомощного положения. Это удовольствие растет с каждой секундой, и Сэм слишком поздно осознает его природу, а когда осознает, то обморочная легкость внизу живота сменяется недвусмысленным болезненным напряжением в паху, в штанах становится тесно, и его накрывает холодная волна ужаса, почти прогнав опьянение, при мысли, что стоящий к нему вплотную Джин может это почувствовать. А Джина, судя по всему, реакция Сэма ничуть не удивляет, потому что он придвигается ближе, слегка прижимая коленом выпуклость на его штанах, прерывисто дышит, обжигая его ноздри убойной смесью ароматов табака и перегара, сосредоточенно глядит прямо в глаза, и Сэм вмиг ощущает себя бабочкой, наколотой на булавку, будучи не в состоянии даже трепыхнуться. Свободной рукой Хант расстегивает его штаны, а потом свои, и Сэм забывает дышать, когда шероховатая ладонь шефа мягко, но настойчиво обхватывает его болезненно напряженную плоть. Ему страшно опустить глаза и посмотреть вниз, а когда он делает это, то видит, что Джин возбужден не меньше, чем он сам. Сэм уже даже не замечает, что его руки свободны, а пальцы левой судорожно сминают плотную ткань серого пиджака Ханта; они двигаются в едином ритме, вжимаясь друг в друга, помогая себе руками, а мир вокруг плывет и тает в облаке алкогольных паров, запаха одеколона, табака и разгоряченных тел, кружит белесым маревом, накатывает волной, а потом раскалывается на куски, взорвавшись ослепительной вспышкой.
Некоторое время спустя Сэм сидит, привалившись спиной к стене, и отстраненно наблюдает, как Джин вытирает салфеткой запачканную ладонь. Запрокинув голову, упирается затылком о прохладный кафель, позволяя себе потихоньку уплыть во что-то среднее между сном и беспамятством. Его последняя связная мысль о том, что после вечеринок в отделе кто-то всегда остается до утра валяться под столом, так что если его найдут заснувшего в сортире, это никому не покажется чем-то из ряда вон выходящим.

URL

07.07.2009 в 00:04

Schnizel

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

***

- … вот здесь, - палец Сэма упирается в очерченную красным точку на разложенной по столу план – схеме текстильной фабрики, - склад неликвидов. Когда хозяева объявили себя банкротами, а фабрику закрыли, то всю готовую продукцию пустили с молотка для уплаты долгов. А то, что продать нереально – брак и разного рода отходы, осталось пылиться на этом складе, – Сэм поднимает глаза на шефа и вдохновленный явной заинтересованностью на его лице, которую Хант пытается спрятать за маской равнодушия и скепсиса, продолжает, - Здание фабрики, склады и вся территория пока еще юридически являются собственностью хозяев, все это охраняют их люди. Представь, если Бренниган явился к ним и предложил кругленькую сумму за аренду склада, какой это для них соблазн. Фабрика закрыта, людей там нет, ящики с оружием легко спрятать среди всякого хлама. Я был там вчера – в охране работают серьезные ребята, меня даже близко не подпустили к складам, несмотря на значок.
- Значит, у тебя есть план, умник, как проникнуть на фабрику? – Хант опирается о край стола, вертя в другой руке незажженную сигарету, - Может, поделишься?
Сэм улыбается уголком рта.
- Разумеется, у меня есть план. И для его выполнения нам понадобиться Энни.

- … говорю же вам, мисс, я не могу вас впустить! Пожарный инспектор был у нас в конце прошлого месяца! – сиплый голос пожилого сутулого сторожа срывается на кашель, и он вмиг покрывается красными пятнами, но все равно продолжает сипеть нечто нечленораздельное, тыча с нос Энни какие-то бумаги. Та кивает, успокаивающе улыбается, пытаясь сгладить напряжение и дать возможность старику отдышаться.
- Ну, и где твои серьезные ребята в охране? – с издевкой произносит Хант, повернувшись к Сэму вполоборота. Из машины, припаркованной на противоположной стороне улицы, хорошо видны фабричные ворота, покрытые облупившейся голубой краской, и вся прилегающая к ним территория.
- Погоди, это всего лишь ширма. Вчера меня тоже сперва встретил старик, а потом уже появились они.
Джин отворачивается, буркнув что-то себе под нос, и продолжает наблюдать, а взгляд Сэма, помимо его воли, упирается в слегка взъерошенный затылок шефа и торчащий из-под копны волос кончик уха, и, помотав головой, он пытается выбросить из головы воспоминания об именинах Ханта, которые с размахом отмечались неделю назад. С того момента, как Сэм проснулся на следующее утро в собственной постели, ни он, ни Джин не вспоминали вслух о том вечере. У Сэма не было ни малейшего желания начинать разговор об этом, он ведь знал, что ответит Джин на вопрос «зачем?» - приспичило спустить, а Сэм подвернулся под руку, или, что сексуальное напряжение вредит работе и необходимо его периодически сбрасывать и бла-бла-бла. Что он еще может ответить Джин Хант на подобный вопрос?
- Гляди-ка! – Джин неожиданно толкает его под ребра, показывая на двух крепких мужчин, появившихся из двери помещения для охраны, - Это они?
- Точно. Нам пора.
- Погоди, - вынув из бардачка револьвер, Джин засовывает его себе за пояс, другой протягивает Сэму.
- Думаешь, стоит? – тот вопросительно глядит на шефа.
- Если ты прав, то они нам могут понадобиться.
Выскользнув из машины, они, пригибаясь, бегут к ограде, пока Энни продолжает отвлекать внимание охранников; Сэм ловко взлетает наверх, цепляясь за почти невидимые выступы, протягивает руку Джину, который хватается за нее, буквально наступив на горло собственной гордости, судя по выражению его лица. С тем же самым выражением Хант следует за Сэмом, который, держа в голове план-схему, уверенно ведет его сквозь лабиринты полуразрушенных цехов, заброшенных складских помещений и мусорных свалок. Оказавшись у нужного им склада, похожего на длинный серый барак, Сэм, оглянувшись по сторонам, дергает входную дверь, и та на удивление легко поддается, впуская незваных гостей в пропахший плесенью и мышами полумрак просторного помещения, в беспорядке заставленного ящиками и коробками примерно на четверть. Подобрав с пола проржавевшую полоску металла неизвестного происхождения, Хант тут же начинает вскрывать все подряд ящики, один за другим, игнорируя просьбы Сэма вести себя потише. Поняв, что уговоры бесполезны, Сэм неторопливо и тщательно обследует каждый отсек склада, пока не обнаруживает в самом дальнем и темном углу за мешками с мусором штук пятнадцать деревянных ящиков с наполовину стертым клеймом оружейной фабрики Энфилда.
- Джин, я нашел их!
Стремительные шаги Ханта гулким эхом отдаются в полупустом пространстве, затихают; Джин появляется из-за нагромождений мусора, и его светлая шевелюра словно бы вспыхивает золотым ореолом, освещенная солнечным лучом из узенького окошка под самым потолком. Он открывает рот, но не успевает ничего сказать – Сэм слышит тихий скрип дверных петель незамеченного ими запасного выхода у себя за спиной, видит расширившиеся глаза Ханта и как тот судорожно рвет револьвер из-за пояса. Выстрел звучит сухо и резко, будто щелчок хлыста; Сэм ощущает толчок в спину, машинально опирается рукой на один из ящиков. Внутри словно бы разгорается тлеющий уголек, посылая по нервным окончаниям волны боли, ноги подкашиваются, и Сэм медленно оседает на пол. Видит, как Джин целится в кого-то за его спиной, стреляет – раз, другой, третий. Шаги нескольких бегущих людей разносятся дробью по складу; немеющими пальцами Сэм достает свой револьвер, взводит курок. В глазах темнеет, но, несмотря на это, первый попавший в поле его зрения человек падает, выронив ружье, а второй хватается за простреленное плечо и, поскуливая, отползает куда-то вбок.
Мир вокруг темнеет, угасая, оставляя холодное оцепенение и горячий уголек внутри, словно бы перекатывающийся от малейшего шевеления; выстрелы и крики сливаются в смутный гул, который постепенно перерастает в музыку. Сэм узнает эту песню.
It’s a god-awful small affair
To the girl with the mousy hair
But her mother is yelling "No"
And her daddy has told her to go…
И он шепчет, сглатывая комок в горле с солоноватым привкусом крови:
- … не надо! Не отправляйте меня обратно!
But her friends are nowhere to be seen
Now she walks through her sunken dream…
- Пожалуйста, не надо!
To the seats with the clearest view
And she’s hooked to the silver screen
But the film is a saddening bore
For she’s lived it ten times or more
She could spit in the eyes of fools
As they ask her to focus on
Sailors fighting in the dance hall
Oh man! Look at those cavemen go
It’s the freakiest show
Take a look at the Lawman
Beating up the wrong guy
Oh man! Wonder if he’ll ever know
He’s in the best selling show
Is there life on Mars?...
Сэм плачет, слезы текут по его лицу.
- Я не хочу! Не хочу уходить…!
- Ну, так и не уходи!
Холодное оцепенение отступает, и Сэм вдруг обнаруживает что сидит, прислонившись спиной к груди Ханта, именно поэтому ему теперь тепло. Джин горячий как печка, он обнимает Сэма; его сердце колотится в ускоренном ритме, а его неповторимый и неистребимый запах – смесь ароматов табака, алкоголя и одеколона после бритья, к которому в данный момент примешивается ощутимый привкус пороха, действует как глоток адреналина.
- Тайлер, у тебя вечно какие-нибудь заморочки, - ворчит Хант у Сэма над ухом, - И не вздумай снова меня бросить, сукин ты сын, ты мне нужен, черт тебя дери…!
Музыка отдаляется, затихая, она уже едва слышна:
It’s on America's tortured brow
That Mickey Mouse has grown up a cow
Now the workers have struck for fame
‘Cause Lennon’s on sale again
See the mice in their million hordes…
- … ты слушаешь меня, или нет?! Давай, дыши! Вместе со мной! Вдох-выдох! Ну же! Давай, Сэмми-бой!
И Сэм послушно дышит. Вдох-выдох, вдох-выдох… Нет, он совершенно не собирается умирать. Нет никаких голосов из две тысячи шестого, нет воспоминаний о другой жизни, нет ничего лишнего. Есть только он и Джин Хант. Он откуда-то знает свое будущее. Он знает, что в следующий раз откроет глаза уже в госпитале, а у его кровати будет сидеть Энни, с большим куском яблочного пирога, завернутым в вышитую салфетку. И они проговорят долго и душевно, как в старые, добрые времена, пока сердитая пожилая медсестра не войдет в палату и не скажет, что время посещений уже давно закончилось. А спустя месяц после его выздоровления, они с Хантом вместе выйдут из бара, и Джин, в своем репертуаре, толкнув его к стене в темном переулке, грубо и неловко прижмется губами к его губам, и Сэм ответит на поцелуй. А потом они поедут к нему, но не туда, где он нынче обитает, на другую квартиру. Туда, где будут бледно-голубые обои с рисунком из незабудок, бархатный торшер с бахромой и удобная широкая кровать. И у него даже мысли не возникнет о том, что у их отношений нет будущего. Потому что он оставил будущее позади и не намерен к нему возвращаться.

КОНЕЦ.

URL

07.07.2009 в 00:48

Асато

I made my choice, sorry (c)

замечательная история, на одном дыхании! и Сэм с Джином очень убедительные, супер:-)))

URL

08.07.2009 в 18:29

Schnizel

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

Асато, спасибо.

URL

10.07.2009 в 19:37

светлые_сумерки

интересный фик, замечательные сэм, джин и крис и россыпь приятных моментов, великолепных своей образностью (Тот монотонно двигает челюстями, пережевывая свою неизменную жвачку, глядит на Ханта, не мигая, оловянным взглядом, которому позавидовал бы даже зомби, и Сэму кажется, что сержант Карлинг очень похож на пасущуюся на лугу корову. :hah:

)

и однако русский мат крепче абстрактного английского)

URL

12.07.2009 в 23:33

Schnizel

Если не можешь победить честно, тогда просто победи

светлые_сумерки, спасибо за отзыв. Мне, к сожалению, о содержательности и образности английского мата судить сложно.

URL

17.07.2009 в 18:22

Papa-demon

Земля обеднеет, если по ней перестанут зигзагами ходить ядовитые боевые эдарасы (c)

мне нравится эта история!
она очень.. складная, если так можно выразится. и стиль вполне "киношный" - видишь все, что происходит. не думаешь, как это написано, просто видишь картинку.
ребята очень клевые. даже Рэй))))))

плохо одно: быстро кончилось!! я бы еще почитала.

URL