если к этому моменту ты еще не пьян и не полураздет, ты невнимательно следишь за рассказом
Название: Тихое помешательство.
Оригинал: "Madness" by Nightengale^
http://kerfuffle.org/collatorsden/eFiction331/viewstory.php?sid=899
Персонажи: Все!
Разрешение на перевод: нету!
Переводчик: chibi-zoisy
Рейтинг: PG-15 за ощущение жути происходящего.
Комментарии от переводчика: "я ненормален, ты ненормальна, иначе ты бы здесь не оказалась" (с).
= Это не слэшно. И не гетно. Это просто страшно, тем более что переведено минут за...35
Сэм Тайлер думает, что видения по телевизору, голоса родных и близких по радио - все это видит и слышит только он сам. Думает, мол, никто больше об этом не знает. И потому Сэм сходит с ума в одиночку. Он неправ. Настолько неправ, что иногда Джина так и подмывает ткнуть его носом в тот факт, что здесь все такие. Просто каждый сходит с ума на свой лад.
Филлис слышится, что все говорят на разных языках. Рэй - по-немецки, Энни - по-португальски, Крис - по-арабски, Джин - по-французски. Иногда Джин нарочно над ней подтрунивает:
-Зa va, tu amore?
- Даже не пытайся, чертов недотепа. Ты же даже правильно союзы связать не можешь! - ворчит она, а Джин только ухмыляется в ответ.
- А вот так лучше, а?
- Oui.
Около недели ушло у нее на то, чтобы определить, что Сэм - русский. Джин не понимает - как, но она понимает их всех. Как-то Филлис заметила, что чем больше разных слов она слышит от разных людей, тем меньше между этими словами разницы; чаще всего ей не нужно знать смысл дословно, все и так понятно по выражению лица говорящего или по реакции окружащих на сказанное.
Из этого Джин сделал вывод, что она как минимум бегло говорит по-французски.
Крис видит разрывы. Он их так называет - разрывы, Джин так до конца и не понял, почему. Крис говорит, что иногда, краем глаза, он видит разрывы пространства, вроде дыр, ведущих в другие измерения. Сквозь разрывы иногда видно людей, как будто по ту сторону находится иной мир. Но при попытках посмотреть на них прямо - разрывы закрываются или исчезают.
- Однажды видел мою маму, - рассказывает Крис. - Только лет ей было столько же, сколько и мне, она гуляла со своими друзьями.
Джин не знает, что и сказать.
- Я с ума схожу оттого что вижу одно мелькание и не могу толком их разглядеть, - Сказав это, Крис замолкает и повторяет: - Думаю, я вижу прошлое.
Также, если Крис выключает свет, он начинает слышать голос своего отца.
- Это как? - переспрашивает Джин.
- Каждый раз, как гашу лампочку - слышу, как он говорит. И начинает он с середины фразы. Никаких тебе "привет", или вроде того, нет, всегда разговор без начала, как будто мы уже лет сто с ним беседуем.
Джин гасит свет.
- Нет, начальник, - возражает Крис. - Только если свет выключаю я.
Джин включает свет обратно.
Это объясняет тот факт, что Крис, уходя, никогда не гасит свет на рабочем месте. Теперь свет за него стал гасить Джин, иногда даже заранее. И видит на лице Криса молчаливую благодарность.
Рей о своем Джину не рассказывает. Джин его расспрашивал, знал, что это что-то - есть. Только Рей скрывается куда более умело, чем Сэм, даже более умело, чем Филлис, а уж она-то мастерица своего дела. Но Джин все равно догадывается. Рей рызыгрывает из себя шумного грубияна - и, кажется, так пытается скрыться от своего "чего-то".
Джин полагает, что это видения. Несколько раз он заставал Рея - застывшего, с испуганным лицом, уставившегося в голую стену. Или - чаще - в зеркало. Джин не знает, что именно в тех зеркалах Рей видит, но уж точно не свое отражение.
- Смотри, они... они все мертвы...
Рэй был уверен, что шеф уже ушел из туалета, и только потому произнес это вслух. Джин пытался выяснить обиняками, что все это значит, но Рэй молчит.
Энни слышит музыку. Это у нее недавно, с тех пор как появился Сэм. До этого Джин не обращал особого внимания на всякие ритмы. Однако при Сэме она стала чаще появляться в отделе, и Джин запросто подловил ее на танцах. Иногда она просто легонько покачивается, многие девчонки иногда не прочь помелькать коленками, когда никто не видит. Но он видел, как плавно и слитно движутся ее руки, ее тело, когда она танцует в абсолютной тишине.
Она говорит:
- Это необыкновенно. Вы этого никогда не слышали, а кое-что даже я никогда до этого не слышала.
Она слышит ‘Boogie woogie bugle boy,’ ‘I Want to Hold Your Hand,’ ‘Bobby Magee,’ и даже что-то оперное, ‘When I am Laid in Earth,’ ‘Il mio bel foco,’ и классику, Реквием Моцарта. В каждый канун Рождества она слушает ‘Silent Night’ в разных кавер-версиях разных исполнителей. Еще она слышит песни, которые - Джин уверен - еще не написаны:
‘White Wedding’ , которую поет человек с рычащим голосом, ‘Toxic’ и ‘Богемская рапсодия.’
- Что сегодня передают, короткоюбочница?
Энни закатывает глазки, но все же отвечает:
- “London Calling”, сэр.
Он хватается за голову:
- Этто что?
- Новинка в 79-м.
- А ты-то откуда об этом знаешь?
- Просто знаю, - отворачивается она.
Сэм думает, что он один кричит в пустоту, говорит с молчащей телефонной трубкой, видит на месте голой стены что-нибудь еще, или слышит голоса, обращенные персонально к нему. Но это может не только Сэм.
И Джин, разумеется, обо всем этом знает. И молчит о том, как его сотрудники борются сами с собой, о том, что они видят и слышат. Может, знание о том, что они неодиноки их бы и поддержало, но Джин полагает что добрыми намерениями скорее доведет их до настоящего сумасшествия. Кажется, кое-кто кое-о чем догадывается, это видно, например, по поведению Сэма, но Джин им в этом не помощник. Джин их выслушивает и поддерживает образ уверенного и напористого начальника. В стиле "буря и натиск" удерживает их внимание на себе, на работе, отвлекает от незримых явлений, таящихся по углам. Он защищает своих таким способом.
С Сэмом тоже надо прояснить. Это его испуганное выражение, когда он поднимает телефонную трубку, от радио Джин его на аркане оттаскивает, и он еще делает вид, что его начальник ни о чем не догадывается?
- Итак? - произносит Джин.
- Итак.
Сэм садится. Они с Джином смотрят друг на друга через стол.
- Хуже всего эта девочка с клоуном, - Сэм отводит глаза. - Не думал, что маленькая девочка может быть настолько страшной... и ужасной.
Джин не отвечает.
- Но она только ко мне в квартиру приходит, пока что.
Сэм прекращает грызть ноготь и смотрит на Джина:
- А ты что видишь?
Джин моргает и слабо усмехается. Никто из них никогда его не спрашивал, интересно, как это Сэм догадался, что он неодинок. Джин заставляет себя смотреть на Сэма, а не в угол.
- Человека в белом.
Джин не хочет смотреть в угол, где стоит человек в белом, такой же настоящий, как и Сэм. А Сэм под пристальным взглядом Ханта ежится.
- И что он говорит? - спрашивает Сэм.
Краем глаза углу виден белый проблеск, но главное не приглядываться.
- А я его больше не слушаю, - отвечает Джин. - Говорил, мол, нужно не терять надежды.
Сэм успокоенно кивает. Джин решает не не рассказывать ему об остальных. Собирался, но лучше не надо. Так будет лучше для коллектива. Все эти разрывы и языки, музыка и голоса, видения в зеркалах и девочки в красных платьицах - пусть будут. Джин знает, что здесь так положено.
Сэм уже разулыбался чему-то своему, чем дает начальнику повод приказать Дороти вернуться с небес на землю и взять себя в руки.
- Надо же, человек в белом..., - бормочет Сэм, оглянувшись на прощание.
Джин хмурится и молчит о том, что человек в белом когда-то говорил про надежду, а сейчас молчит, только молчит, и так еще хуже. Иногда это наводит на размышления, что все они неизлечимы, но черта с два Джин кому-нибудь об этой своей догадке расскажет.
Оригинал: "Madness" by Nightengale^
http://kerfuffle.org/collatorsden/eFiction331/viewstory.php?sid=899
Персонажи: Все!
Разрешение на перевод: нету!
Переводчик: chibi-zoisy
Рейтинг: PG-15 за ощущение жути происходящего.
Комментарии от переводчика: "я ненормален, ты ненормальна, иначе ты бы здесь не оказалась" (с).
= Это не слэшно. И не гетно. Это просто страшно, тем более что переведено минут за...35
Сэм Тайлер думает, что видения по телевизору, голоса родных и близких по радио - все это видит и слышит только он сам. Думает, мол, никто больше об этом не знает. И потому Сэм сходит с ума в одиночку. Он неправ. Настолько неправ, что иногда Джина так и подмывает ткнуть его носом в тот факт, что здесь все такие. Просто каждый сходит с ума на свой лад.
Филлис слышится, что все говорят на разных языках. Рэй - по-немецки, Энни - по-португальски, Крис - по-арабски, Джин - по-французски. Иногда Джин нарочно над ней подтрунивает:
-Зa va, tu amore?
- Даже не пытайся, чертов недотепа. Ты же даже правильно союзы связать не можешь! - ворчит она, а Джин только ухмыляется в ответ.
- А вот так лучше, а?
- Oui.
Около недели ушло у нее на то, чтобы определить, что Сэм - русский. Джин не понимает - как, но она понимает их всех. Как-то Филлис заметила, что чем больше разных слов она слышит от разных людей, тем меньше между этими словами разницы; чаще всего ей не нужно знать смысл дословно, все и так понятно по выражению лица говорящего или по реакции окружащих на сказанное.
Из этого Джин сделал вывод, что она как минимум бегло говорит по-французски.
Крис видит разрывы. Он их так называет - разрывы, Джин так до конца и не понял, почему. Крис говорит, что иногда, краем глаза, он видит разрывы пространства, вроде дыр, ведущих в другие измерения. Сквозь разрывы иногда видно людей, как будто по ту сторону находится иной мир. Но при попытках посмотреть на них прямо - разрывы закрываются или исчезают.
- Однажды видел мою маму, - рассказывает Крис. - Только лет ей было столько же, сколько и мне, она гуляла со своими друзьями.
Джин не знает, что и сказать.
- Я с ума схожу оттого что вижу одно мелькание и не могу толком их разглядеть, - Сказав это, Крис замолкает и повторяет: - Думаю, я вижу прошлое.
Также, если Крис выключает свет, он начинает слышать голос своего отца.
- Это как? - переспрашивает Джин.
- Каждый раз, как гашу лампочку - слышу, как он говорит. И начинает он с середины фразы. Никаких тебе "привет", или вроде того, нет, всегда разговор без начала, как будто мы уже лет сто с ним беседуем.
Джин гасит свет.
- Нет, начальник, - возражает Крис. - Только если свет выключаю я.
Джин включает свет обратно.
Это объясняет тот факт, что Крис, уходя, никогда не гасит свет на рабочем месте. Теперь свет за него стал гасить Джин, иногда даже заранее. И видит на лице Криса молчаливую благодарность.
Рей о своем Джину не рассказывает. Джин его расспрашивал, знал, что это что-то - есть. Только Рей скрывается куда более умело, чем Сэм, даже более умело, чем Филлис, а уж она-то мастерица своего дела. Но Джин все равно догадывается. Рей рызыгрывает из себя шумного грубияна - и, кажется, так пытается скрыться от своего "чего-то".
Джин полагает, что это видения. Несколько раз он заставал Рея - застывшего, с испуганным лицом, уставившегося в голую стену. Или - чаще - в зеркало. Джин не знает, что именно в тех зеркалах Рей видит, но уж точно не свое отражение.
- Смотри, они... они все мертвы...
Рэй был уверен, что шеф уже ушел из туалета, и только потому произнес это вслух. Джин пытался выяснить обиняками, что все это значит, но Рэй молчит.
Энни слышит музыку. Это у нее недавно, с тех пор как появился Сэм. До этого Джин не обращал особого внимания на всякие ритмы. Однако при Сэме она стала чаще появляться в отделе, и Джин запросто подловил ее на танцах. Иногда она просто легонько покачивается, многие девчонки иногда не прочь помелькать коленками, когда никто не видит. Но он видел, как плавно и слитно движутся ее руки, ее тело, когда она танцует в абсолютной тишине.
Она говорит:
- Это необыкновенно. Вы этого никогда не слышали, а кое-что даже я никогда до этого не слышала.
Она слышит ‘Boogie woogie bugle boy,’ ‘I Want to Hold Your Hand,’ ‘Bobby Magee,’ и даже что-то оперное, ‘When I am Laid in Earth,’ ‘Il mio bel foco,’ и классику, Реквием Моцарта. В каждый канун Рождества она слушает ‘Silent Night’ в разных кавер-версиях разных исполнителей. Еще она слышит песни, которые - Джин уверен - еще не написаны:
‘White Wedding’ , которую поет человек с рычащим голосом, ‘Toxic’ и ‘Богемская рапсодия.’
- Что сегодня передают, короткоюбочница?
Энни закатывает глазки, но все же отвечает:
- “London Calling”, сэр.
Он хватается за голову:
- Этто что?
- Новинка в 79-м.
- А ты-то откуда об этом знаешь?
- Просто знаю, - отворачивается она.
Сэм думает, что он один кричит в пустоту, говорит с молчащей телефонной трубкой, видит на месте голой стены что-нибудь еще, или слышит голоса, обращенные персонально к нему. Но это может не только Сэм.
И Джин, разумеется, обо всем этом знает. И молчит о том, как его сотрудники борются сами с собой, о том, что они видят и слышат. Может, знание о том, что они неодиноки их бы и поддержало, но Джин полагает что добрыми намерениями скорее доведет их до настоящего сумасшествия. Кажется, кое-кто кое-о чем догадывается, это видно, например, по поведению Сэма, но Джин им в этом не помощник. Джин их выслушивает и поддерживает образ уверенного и напористого начальника. В стиле "буря и натиск" удерживает их внимание на себе, на работе, отвлекает от незримых явлений, таящихся по углам. Он защищает своих таким способом.
С Сэмом тоже надо прояснить. Это его испуганное выражение, когда он поднимает телефонную трубку, от радио Джин его на аркане оттаскивает, и он еще делает вид, что его начальник ни о чем не догадывается?
- Итак? - произносит Джин.
- Итак.
Сэм садится. Они с Джином смотрят друг на друга через стол.
- Хуже всего эта девочка с клоуном, - Сэм отводит глаза. - Не думал, что маленькая девочка может быть настолько страшной... и ужасной.
Джин не отвечает.
- Но она только ко мне в квартиру приходит, пока что.
Сэм прекращает грызть ноготь и смотрит на Джина:
- А ты что видишь?
Джин моргает и слабо усмехается. Никто из них никогда его не спрашивал, интересно, как это Сэм догадался, что он неодинок. Джин заставляет себя смотреть на Сэма, а не в угол.
- Человека в белом.
Джин не хочет смотреть в угол, где стоит человек в белом, такой же настоящий, как и Сэм. А Сэм под пристальным взглядом Ханта ежится.
- И что он говорит? - спрашивает Сэм.
Краем глаза углу виден белый проблеск, но главное не приглядываться.
- А я его больше не слушаю, - отвечает Джин. - Говорил, мол, нужно не терять надежды.
Сэм успокоенно кивает. Джин решает не не рассказывать ему об остальных. Собирался, но лучше не надо. Так будет лучше для коллектива. Все эти разрывы и языки, музыка и голоса, видения в зеркалах и девочки в красных платьицах - пусть будут. Джин знает, что здесь так положено.
Сэм уже разулыбался чему-то своему, чем дает начальнику повод приказать Дороти вернуться с небес на землю и взять себя в руки.
- Надо же, человек в белом..., - бормочет Сэм, оглянувшись на прощание.
Джин хмурится и молчит о том, что человек в белом когда-то говорил про надежду, а сейчас молчит, только молчит, и так еще хуже. Иногда это наводит на размышления, что все они неизлечимы, но черта с два Джин кому-нибудь об этой своей догадке расскажет.
